Терапевтические странствия. Из Берлина на Балканы. Daruvar

Лес, тишина, солнце пробивается сквозь сосны. Я на еврейском кладбище в Римском лесу в Даруваре. Брожу между могилами, вспоминаю иврит. פּ'נ — “здесь лежит” — Эдуард Вайс (1873-1874) и Каролина Вайс (1871-1872), а “здесь похоронены” — Ада (1902-1903), Йосип (1904-1905), Юдита (1910-1913). В то время, видно, была высокая детская смертность.

ת נ צ ב ה — “Да будет душа твоя завязана в Узле Жизни” — Юлиана Пик (скончалась 26 мая 1929 года в возрасте 80 лет) — успела пожить и умереть… А в 1941-м в лагерях погибли ее сыновья Яков и Давид, их жены Берта и Шарлотта, внуки Рудольф, Герман, Мальвина, Юлия и Корнелия-Эдит, правнуки Лея, Аста и Дагор. Никто не вернулся! Вторая мировая, Хорватия — усташи, зверства, концлагеря.

Марко Флайшахер (1899-1983) чудом выжил один из всей семьи. После войны он несколько лет ухаживал за этим кладбищем. В 1973 году оно было объявлено памятником жертвам нацистского террора.
Самая поздняя могила датируется 2015 годом, в ней похоронен Златко Биненфельд — איש תם וישר — “человек непорочный и прямой”. Он руководил еврейской общиной города и многие годы был хранителем кладбища — его дом стоит прямо за оградой теперь уже с вывеской “на продажу”.

Может быть, это точка безумия…

Может быть, это точка безумия,
Может быть, это совесть твоя:
Узел жизни, в котором мы узнаны
И развязаны для бытия.

Так соборы кристаллов сверхжизненных
Добросовестный луч-паучок,
Распуская на ребра, их сызнова
Собирает в единый пучок.

Чистых линий пучки благодарные
Собираемы тонким лучом,
Соберутся, сойдутся когда-нибудь,
Словно гости с открытым челом.

Только здесь, на земле, а не на небе,
Как в наполненный музыкой дом, -
Только их не спугнуть, не изранить бы -
Хорошо, если мы доживем.

То, что я говорю, мне прости.
Тихо, тихо его мне прочти.

Осип Мандельштам (15 марта 1937)