Collecting Moments

Терапевтические странствия. Берлин — Иерусалим. Я живу меж нескольких миров, которые никогда не пересекутся, не сойдутся и даже не узнают о существовании друг друга. Вчера я шагала со скандинавскими палками по Шиллерпарку и наслаждалась пастельным закатом над Берлином. Сегодня купаюсь в холодных источниках и ночую в палатке в заброшенном доме на холме под Иерусалимом. Вчера был горячий тыквенный суп со сливками, а сегодня — свежие манго, гранаты и авокадо. Вчера был прекрасный осенний день, все радовались, что сухо и солнечно. Сегодня кудрявый парень в кипе кричит: "Дождь! Дождь! Посмотрите, какие красивые капли на ветках! Это же благословение!" Так странно и удивительно оказаться на двух разных планетах, которые разделяет бесконечность, но с разницей во времени всего в один час.

В пять тридцать улица под окнами оживает, и я просыпаюсь. Сегодня вывозят мусор — стекло. По грохоту кажется, будто грузовик выплёвывает на голый тротуар целые ящики с бутылками. Они разбиваются, и солнечные зайчики разбегаются по кирпичным фасадам старых домов. Примерно в этот же час появляются первые автобусы. Столь раннее пробуждение в городе для меня обычно означает поход в пустыню — к набатейским караван-сараям. Ехать туда долго, лучше успеть, пока раскаленный песок еще не обжигает ступни. Стройные ряды колонн выплывают из полуденного зноя, мерно покачивая головами-капителями. Барельефы оживают: быки протяжным рёвом встречают рассвет, слоны лениво вытягивают хоботы, вырезанные в камне лица сонно улыбаются. На византийских церквях звонят колокола, заглушая звук будильника. Я поднимаюсь с кровати, одеваюсь и иду к озеру в парке. В Берлине начинается новый день.

Берлин прекрасен. Всегда! Когда-нибудь я всё же здесь останусь... Навсегда!

Последний нотный лист - Обрыв кардиограммы. Аккорд не прозвучал, Диагноз не поставлен. С началом, без конца Квартет, без завершения Для скрипок и альта. Вся жизнь - Басовый ключ Вопрос и многоточие...

Как же приятно было первые дни. Нет, не хочу здесь жить, не собираюсь оставаться, не буду ничего покупать. Я путешествую - легко, свободно, билет в одну сторону. Да, промотать. Всё? Почему бы и нет? Чтобы встречать новых людей, слушать их, писать об их судьбах. Чтобы ничего не искать. Чтобы чувствовать себя живой. И вот иду я по осенне-солнечному Пренцлауэр-Бергу сегодня утром и думаю "какой чудесный город, задержаться бы в нём". А завтра мне снова в путь. Я улетаю. В Москву.

Любимый двор в Берлине. Каждый раз меня в нем встречают новые неожиданные обитатели.

Совершенно непонятно, как возвращаться в обычную жизнь после такой волшебной музыки...    Berliner Philharmoniker    VICTOR PAUKSTELIS Piano    Johann Sebastian Bach    French Suite No. 5 in G major BWV 816    Robert Schumann    Kinderszenen op. 15    Frédéric Chopin    Scherzo No. 1 in B minor    Claude Debussy    From Préludes (Book 2): Canope and Feux dʼartifice    Jean-Philippe Rameau    From Pièces de Clavecin: Le Rappel des oiseaux, La Villageoise, Tambourin,    Les Tendres Plaintes and Les Tourbillons

If you don't know where to start your trip come to Berlin...

Разрушенная во время войны церковь в Вайсензе. Нужно всего лишь заглянуть через забор, войти в калитку и остаться незамеченным...

Берлин прекрасен. Во всём!

"Странствия - лучшее занятие в мире. Когда бродишь - растешь, растешь стремительно, и все, что видел, откладывается даже на внешности. Людей, которые много ездили, я узнаю сразу из тысячи. Скитания очищают, переплетают встречи, века, книги и любовь. Они роднят нас с небом. Если мы получили еще недоказанное счастье родиться, то надо хотя бы увидеть землю. Горячий песок чужих берегов оставляет глубокие следы на ладонях, теплые волны смывают вязкую слизь повседневной жизни." (К. Паустовский "Романтики")

Заброшенный дом у дороги в Ораниенбурге не привлекает даже самых усталых путников в холодный дождливый день. Глубокий колодец засыпало осенней листвой, остывшие печи потрескались от времени, разбитые рамы скрипят на ветру. Промерзший, распахнутый в любую погоду, стоит он в лесу без корней и опоры, забытый людьми, чужой в природе. Стены обрушились, крыша провалилась, а дом еще держится на последнем дыхании, оберегает тишину воспоминаний бывших жильцов. За каждой дверью своя история. Здесь детская, там кухня, потом столовая. Что видели из этих окон семьдесят лет назад? Сколько семей жило здесь до войны? Кто остался после?..

Заброшенная пекарня бывшего концлагеря “Вход воспрещен! Опасно для жизни!” — это выглядит как насмешка на здании с такой страшной историей. Пекарня построена заключенными в 1939-м, открыта в 1941-м. Восемьдесят узников концлагеря Заксенхаузен. Долгие многочасовые смены. Изнурительный труд. Два с половиной километра унизительного марша каждый день. В 1941-м 10 тысяч, в 1943-м 30 тысяч, в 1944-м 40 тысяч буханок хлеба ежедневно. Для Заксенхаузена, Клинкера, Дора-Миттельбау, Гросс-Розен, Равенсбрюка... “Каждый день мы должны были выпекать 43 тысячи буханок ржаного хлеба и двести пшеничного - для диабетиков. По вторникам и пятницам хлеб завозили в концлагерь Заксенхаузен и внешний лагерь Клинкер.” (Вильгельм Нагель, бывший заключенный) 22 апреля 1945 г. Заксенхаузен был освобожден советскими войсками. После этого какое-то время хлеб еще продолжали выпекать для обеспечения бывших узников концлагеря. С 1948 г. это была уже обычная пекарня в Ораниенбурге. Закрыта в начале 90-х годов...

It was interesting to sit "auf der Podium" today in the Berliner Philharmoniker and experience the birth of silence and music from the "dancing hands" of Daniel Barenboim. And watch him smile while the whole audience was coughing as if the worst epidemics of tuberculosis had just struck Berlin. But the best thing is that Mozart is as mesmerizing as ever....

Деревья проросли сквозь плитку, трава заполнила щели в стенах. На дне в дождевой воде отражаются высокие стройные тополи. Ни брызг, ни всплесков, ни детского смеха. “Baden verboten” — “Купание запрещено!” Уже двадцать пять лет как в этом бассейне закончился купальный сезон. Открытый бассейн в Лихтинберге был построен в 1928 году. Здесь тренировались зарубежные пловцы перед Летними Олимпийскими играми 32-го и 36-го годов. После войны бассейн долгое время был в запустении. Лишь в начале 70-х власти ГДР решили отремонтировать его и открыть вновь для жителей города. Как и многие объекты в этой части Берлина, после падения Стены бассейн закрылся, теперь уже навсегда.

Первый день в Берлине выдался индустриально-фактурным. Прогулялись по территории бывшей “Всеобщей электрической компании” Германии AEG и посетили заброшенный железнодорожный мост Liesenbrucken.