Collecting Moments

Заброшенные покинутые турецкие деревни - немые свидетели войны, ее шрамы и незажившие раны. “Кипр принадлежит грекам!” - кричит граффити на стене. - “Макариос - наш единственный лидер!”. После вторжения Турции на Кипр в 1974 году жители этих деревень на юге острова были вынуждены оставить свои дома и бежать на Север. Парамали После войны британцы использовали эту деревню в качестве полигона для военных учений. Перед мечетью надпись “Военным вход запрещен!” Телетра Говорят, что деревня обезлюдела после землетрясения, но стены рассказывают иную историю… Матиколони

Перед тем, как построить дамбу, всю деревню перевезли в другое место, дальше от реки. А церковь не тронули, оставили стоять. Одну. На обрыве. Вода поднялась настолько, что затопила ее почти целиком - до колоколов. Фрески стерлись, крыша обрушилась, стекла разбились. Река отступила, оставив чистые белые стены. Ускорив течение времени, вода создала новый храм. Без икон и алтаря. Храм света под открытым небом.

Одиночество Гуляю вдоль озера в Ларнаке. Под ногами соль, расцвеченная в желтый и красный. “Это мелкие водоросли, которыми питаются маленькие креветки. Их едят фламинго, и перья этих птиц окрашиваются в розовый цвет”, - говорит мой спутник. - “Фламинго уже улетели на север. Их и было-то мало в этом году - всего несколько сотен”. Хромой, подслеповатый, с недельной щетиной на лице, Николаус - грек-киприот, родившийся и получившй образование в Англии. Живет в огромной трехкомнатной квартире в Ларнаке с трехлапой собакой Ланой (когда-то сбил мотоцикл) и беременной кошкой с русским именем Саша. Все окна внутри завешаны плотной тканью. На стенах - дешевые картины, в буфете - хрустальный сервиз. Из всех шкафов выпадают коробки с чаем. По полу разбросан собачий корм. - На этой фотографии - моя племянница, дочка брата. А эти трое - дети моей сестры, сейчас у нее уже четверо. У меня в Англии два родных брата и сестра. - Они приезжают к вам? - Очень редко. Раз в три-четыре года. - А вы у них

Древний Бейт-Шеан - он же Скифополь - единственный город Декаполиса на западном берегу реки Иордан. У главных ворот (к северо-востоку от города) сохранились развалины трехарочного римского моста через ручей Харод, вдоль которого шла дорога из Скифополя в Кейсарию. Сейчас здесь тишина и умиртворение, а две тысячи лет назад... "До этих пор иудеям приходилось бороться только с чужими нациями, но при своем нападении на Скифополь они столкнулись лицом к лицу с иудейским же населением этого города. Последнее из чувства самосохранения, подавив в себе чувство родства, перешло на сторону скифопольцев и выступило против своих же соотечественников. Их усердие было, однако, слишком велико, чтобы не возбуждать подозрения. Скифопольцы действительно опасались, что они, пожелав загладить свою вину пред своими единоплеменниками, нападут на город ночью; ввиду этого они предложили иудеям, если они хотят подтвердить свой союз с инородцами и представить доказательство своей верности, то пусть они вме

Живой цветочный ковер на холодном полу. Рваное небо сквозь разбитую черепицу крыши. Зеленый пейзаж в деревянной раме окна. Медленное растворение в природе. Корни и ветви залечивают раны прошлого, прорастая сквозь стены и заполняя трещины. Красота увядания, волшебство перерождения.

Скоро снова остров... Остров Эгина. Май 2008 года. “Если в Эгине идти на гору Всеэллинского-Зевса, то встречается храм Афайи, в честь которой Пиндар написал эгинетам свою оду. Критяне рассказывают, — а это предание у них местного происхождения, — что у Карманора, очистившего Аполлона от убийства Пифона, был сын Эвбул и что от Зевса и Кармы, дочери Эвбула, родилась Бритомартис, что она любила бег и охоту и была особенно дорога Артемиде; убегая от влюбленного в нее Миноса, она бросилась (в море), где были расставлены сети для ловли рыбы. Артемида сделала ее богиней, и ее чтут не только критяне, но и эгинеты, говоря, что Бритомартис появляется у них на острове. Поэтому у эгинетов ее зовут Афайя и на Крите — Диктинна (Ведающая сетями).” ( Павсаний. “Описание Эллады” ) “Храм богини Афайи на Эгине - переход от архаики к классике, от общего к индивидуальному, от лика к лицу… ( East & West Pediments ) “В храме на острове Эгина уже есть предчувствие искусства Фидия, эта насквозь скульптурна

Закрываю глаза и сразу вижу сны. Ничего интересного, какие-то бытовые сцены с неизвестными людьми. Опять турбулентность, очень трясет. От этого сновидения становятся еще более бессвязными и прерывистыми. Снова надо пристегивать ремни - автобус междугородний. Целый класс возвращается со школьной прогулки по пещерам. Водитель засыпает за рулем, дети вместе с ним вздрагивают на поворотах извилистого пустынного шоссе. За окном песчаная буря, белый солнечный свет бьет сквозь пыль. В какой-то момент автобус почти выносит на обочину, но шофер успевает вовремя проснуться. Случайно встречаюсь с ним взглядом в зеркале и всю оставшуюся дорогу не отрываю от него глаз. Стюардесса будит меня на ужин. Все спокойно. Летим. За бортом нежный светло-розовый закат. Внизу светятся горные деревушки. На лице, отражающемся в лобовом стекле самолета, глаза закрыты...