Self-isolation. Day 45. Japan. Spring 2020

Хроники вынужденного заточения. 19 мая. Сакаэ, Тиба

Сегодня полтора месяца, как я не выходила за старые деревянные ворота нашего участка. До этого я была в долгом, как мне казалось, бесконечном путешествии длиною в пять лет. Из окна нашей японской кухни виден холм с бамбуком и соснами, на котором стоит древнее кладбище. Оно скрыто в глубине леса, но я знаю, что оно там есть. Воспоминания вдохновляют на то, чтобы печь хлеб и учить японский, а не отчаянно биться головой в оконную сетку, как залетевшая на веранду пчела. Благодаря им я терпеливо сижу на остановке, которую временно установили специально для меня на этом пути. В четверг японское правительство должно пересмотреть карантинные меры и, возможно, частично вернуть нам свободу. Тогда память пальцев пополнится живыми прикосновениями — к шершавой коре, мягкому мху, холодному граниту.

А пока возвращаюсь в жилище старушки Асо. Утром опять было землетрясение, но я даже не успела вынырнуть из сна. Теперь природа замерла в ожидании дождя и бури. Клен у дома переоделся из багряного в зеленый. У воды внутри сада расцвели белые “подснежники” (юки-но-сита), как их здесь называют. Крошечные трогательные цветочки, у которых два лепестка длиннее остальных трех. На латыни это растение называется saxifraga stolonifera — камнеломка. Древнее, подобно камням в японском саду, оно может разбивать их своими сильными корнями, как считали когда-то римляне. Через окно в спальню струится тонкий сладкий аромат цветущего мандарина. Нежными фруктовыми духами пропитывается одежда и постельное белье. Звуки и запахи этой весны скоро тоже станут частью воспоминаний, которые будут вдохновлять меня в новых странствиях по миру.