Camino Mozárabe. Almeria — Cordoba — Malaga. February 2022

За время нашего камино Мосарабе мир рухнул, земля ушла из-под ног. Жизнь подменили войной. Из 300-километрового похода я собрала осколки-фрагменты, которые удалось сохранить в памяти.

Rioja — Alboloduy 23 км

Вчера было сухо и пустынно, а сегодня путь заговорил с нами. Заговорил на языке яркого южного света и бескрайних апельсиновых садов. На языке сочного цитруса вдоль русла безводной реки. Вспоминали тот день в Марокко, когда на пыльной деревенской дороге перед нами вдруг остановилась старая легковушка, и из нее посыпались солнечные апельсины прямо нам в руки.

Al-boloduy — от арабского “baladun” — “страна”. Прошагали всего сорок километров, а за два дня уже прибыли в другую мавританскую страну, целиком уместившуюся на склоне над источником.

Alboloduy — Ocaña 22 км

Сегодня река “Рождение” (Nacimiento) наполнилась, потекла и стала живой на несколько километров. Мы долго карабкались по крутому склону к трассе, чтобы обойти ущелье, по которому зеленой нитью вьется русло с густо заросшими берегами.

А путь продолжил говорить с нами на языке апельсиновых садов и оливковых рощ на изгибах пересохшей реки. И на языке палитры горных слоев: от фиолетового до изумрудного.

Ocaña - Abla 6.5 км

Abla — деревня в долине, где солнце на закате скрывается за белоснежные вершины Сьерра-Невады. Она говорит с нами на языке птиц, чирикающих в сумерках над ущельем. На языке полыхающих в кострах веток оливы и вьюги розовых миндальных лепестков. На языке горных троп и каменистого русла сухой реки. И на языке цветущих ореховых деревьев в глубоких расщелинах.

Abla - Huéneja 20 км

Вчера путь начал говорить с нами на языке воды, стекающей с ледников. На тропе встретился полуразрушенный акведук, усыпанный миндальными лепестками.

Сегодня путь продолжил говорить с нами на языке созерцания и любования цветением. Японская традиция “ханами” в испанском колорите: миндальные деревья в полном праздничном одеянии на фоне хребтов Сьерра-Невады.

Huéneja — Alquife 20 км

Сегодня в окружающем пейзаже торжество всех оттенков белого цвета. Путь говорит с нами на языке средневековых колоколен, мавританских цитаделей и арабских хамамов. На языке живописных городков, приютившихся на горных склонах. Пуховые шапки вершин сквозь розовые кружева лепестков миндаля — японская акварель в садах Андалусии.

У подножия хребта Сьерра-Невады в Ла-Калаорре на холме возвышается замок, построенный в начале XVI века. Терракота на фоне белоснежных пиков — итальянский ренессанс в самой глубине аль-Андалус.

В конце долгого жаркого дня путь вдруг заговорил с нами на языке рудников — пота, подкрашенного медной пылью, и тяжелого плотного воздуха.

Alquife - Guadix 24 км

Сегодня путь говорил с нами на языке тихой озерной глади с отражением зигзага горной гряды. На языке красной марокканской пыли, медной каменистой земли. На языке жизни, пробивающейся из сухой глины, — миндальных и оливковых деревьев.

Гуадикс — язык древних римлян, мавров, реконкисты и гражданской войны. Язык мягкого податливого известняка. Язык древнего пещерного города и камерной церкви, вырубленной в скале.

Guadix — La Peza 22 км

Сегодня путь говорил с нами на языке больных стертых ног и нещадно-палящего солнца. На языке доброго человека, подбросившего нас на своей машине на несколько километров. На языке белых печных труб в скалах — выходов из глубоких пещерных лабиринтов.

Под вечер тяжелого походного дня мы добрели до спасительного, но довольно странного алберге. На кухне там стояли промышленные холодильники и плита, но не было света. На многочисленных полках лежали сковородки всех форм и оттенков, но кастрюль не наблюдалось вовсе. Зато в одном из ящиков обнаружилась целая коробка с традиционным андалузским печеньем (polvorón) — сладкий подарок мне за мозоли и пот.

La Peza — Tocon de Quentar 13 км

Сегодня путь говорил с нами ласково, почти шептал на языке соснового леса и песчаных скал. На языке тенистой тропы и облаков. На языке деревушки в глубине гор, где одно кафе и почти нет сотовой связи. На языке спокойствия, умиротворения и тишины. И алберге, где на камине стоят книги про Вагнера и Бетховена, а из окна видно площадку, на которой по выходным дедушки учат внуков играть в футбол.

Tocon — Quentar 16 км

Сегодня шел дождь, и камино молчал высоко в горах, затянутых тучами. Говорила дорога в ущелье языком реки. Воды, пробивающей путь меж гор. Языком нависающих над шоссе скал и цветущего миндаля в долинах.

Quentar - Granada 16 км

Сегодня путь говорил с нами на языке тропинок, петляющих в ущельях, и ровных рядов олив. На языке белых гор-великанов, которые много дней сопровождали наш караван, а теперь остались позади. На языке холодного ручья в лесу, спасшего нас от палящего полуденного солнца. И на языке последнего оплота мавров — Альгамбры, и католических монастырей-крепостей, в одном из которых мы остановились на ночлег.

Córdoba

Сегодня путь говорил с нами на языке неподвижного мельничного колеса, застывшего во времени реки Гвадалквивир. На языке звенящего, воздушного, журчащего города. На языке медового закатного света и переливающихся водных бликов на резных колоннах. И на языке силуэтов мавританских арок на золотых стенах мескиты.

Lucena — Encinas Reales 23 км

Сегодня путь говорил с нами на языке красных холмов, геометрически расчерченных зелеными рядами олив. На языке ледяной реки, которую пришлось переходить вброд. На языке улыбчивой женщины-полицейской, радушно встретившей нас в Энсинас-Реалес. Она довезла нас до муниципального альберге на служебной машине и дала доброе напутствие на прощание: "Если что, тут в парке перед церковью есть фонтанчик с питьевой водой".

А дальше загремела война. Оставшиеся восемьдесят километров пути слились в один сплошной зеленый светлый коридор между беспросветными новостями и черными мыслями.