Collecting Moments

“Море волнуется – раз. Море волнуется – два. Море волнуется – три. Морская фигура: замри!” В Эс-Сувейре пейзаж меняется постоянно и непредсказуемо. Еще вчера о руины, торчащие из земли, разбивались волны Атлантики, а сегодня вокруг них бегают бездомные собаки и прогуливаются любопытные туристы. Чуть дальше по берегу была заводь изумрудного цвета, откуда диковинные маленькие птички с острыми клювами вылавливали рачков и личинок. Бедные рыбаки, у которых из транспорта только велосипед, приезжали сюда и, стоя по колено в воде, закидывали в океан сети и удочки. Они вытаскивали осьминогов и сибасов, которых здесь называют le loup - морской волк. Сегодня там уже пустыня. Всё занесло, засыпало, покрыло песком, из-под которого высовываются причудливых форм камни, обточенные прибоем. Только одинокой белой цапле, гордо расхаживающей меж гребешков волн, еще удается добывать себе здесь пропитание в ожидании прилива, который сильнее пустынного ветра. Жизнь на атлантическом побережье определяют не

Dar Sultan Сегодня ты пройдешь пятнадцать километров вдоль океана. Волосы твои станут солеными от сильного морского ветра, а на губах осядет песок с барханов. Ты увидишь груженых верблюдов, чинно ступающих по берегу на юг — в сторону Сахары. Вдали за гребнями невысоких дюн тебе покажется миражом заброшенный дворец, и ты направишься к нему, ослепленная ярким полуденным солнцем. Ты прогуляешься по залам Дар-Султана, которые когда-то были украшены европейскими канделябрами и зеркалами. В них горели камины, облицованные мрамором. Послы, консулы и купцы любовались Могадором из арочных окон, застекленных голландскими мастерами. В девятнадцатом веке в королевском дворце принимали знатных особ со всего света. Теперь роскошный Белый Особняк, как его когда-то называли, постепенно сливается с пустыней. По засыпанным песком коридорам легко забраться на крышу, чтобы заглянуть внутрь через дымоход и услышать лишь шум ветра. “And so castles made of sand fall in the sea, eventually”

Вчера по четыре, но маленькие, а сегодня по пять, но большие! В пятницу вечером хозяйка квартиры Бенни привела меня на рынок у мечети за углом нашего дома. С торговцами, которые ее уже знают, она довольно бегло объяснялась на дариже. - Почем морковка? - Тлата (три) - А лук? - Рбаа (четыре) - А вилок капусты? - Эшра (десять) Потом Бенни купила двухкилограммовую курицу за двадцать пять и шесть яиц по дирхаму за штуку. Птицу прямо при нас зарезали, ощипали, и разделали “для тажина”, то есть порезали на куски. В субботу мы, осмелев, решили осуществить самостоятельную вылазку на тот же рынок. Подходим ко вчерашнему улыбчивому продавцу. - Кам кило? (Показываю на лук) - Хамсэ (пять) - Рбаа! - Нет! (Мотает головой) - А это (морковь)? - Рбаа Ага, всё подорожало на дирхам. Мы обиделись, пошли к другому прилавку. История повторилась, пришлось купить овощи по завышенной цене для иностранцев. Причем удивительно, что марокканцы на продуктовых рынках не желают торговаться. Или бери, ил

Как замерзнуть в Африке Сегодня было первое облачное утро за десять январских дней, которые мы провели в Марокко. А послезавтра пойдет первый для нас африканский дождь. Он закончится так же тихо, как начнется, оставив во внутреннем дворике лужу с отражением чистого голубого неба. Однако независимо от погоды солнце никогда не заглядывает в окна нашей просторной квартиры. Дома здесь строят так, чтобы сохранять прохладу летом, поэтому зимой в них весьма промозгло.

"Карету мне, карету!" Сегодня ты поймешь, что карета — это не роскошь и не туристический аттракцион, а вид местного городского транспорта. Проезд в ней стоит два дирхама, а основной маршрут проходит по проспекту Аль-Акаба, на котором вы сняли квартиру на месяц. Теперь ты засыпаешь и просыпаешься под цокот копыт.

В лабиринте полуразрушенной меллы Сегодня мальчишки на улицах старого еврейского квартала будут стрелять в тебя камушками из рогатки. На третий раз они метко попадут тебе в ухо, ты не выдержишь, догонишь их и показательно отшлепаешь. Это вызовет одобрение у всех прохожих. Женщины будут благодарно улыбаться тебе вслед и показывать большой палец, а старики рассказывать о твоем воистину мужском поступке в темных харчевнях меллы.

Рыбный рынок и квартира на авеню Аль-Акаба Сегодня крикливые чайки заманят тебя на рыбный рынок, где жирные коты чинно прогуливаются меж синих лодок. Ты увидишь изобилие морских обитателей на прилавках и тебе захочется знать их имена на дариже — местном магрибском диалекте. Ты представишь себе, что будешь ходить по утрам в порт, торговаться с рыбаками, а потом, счастливая, нести свежий улов домой: леща или окуня или королевских креветок. И каким-то таинственным образом, не говоря на арабском и французском, ты получишь у соседки рецепты марокканских блюд и начнешь импровизировать на маленькой уютной кухне. Да, и еще здесь, за столиком в портовой забегаловке, ты обязательно попробуешь жареную рыбу, выловленную прошлой ночью. И еще… хорошо бы провести на берегу океана не три дня, а все тридцать, подумаешь ты, и начнешь перебирать в памяти друзей, недавно побывавших в Марокко. И тут выяснится, что у твоего ирландского друга есть в Эс-Сувейре приятельница из Гонконга, которая сдает квартиру