Collecting Moments

Хроники вынужденного заточения. 10 апреля. Сакаэ, Тиба Выхожу во двор и ныряю в весенний солнечный поток. Сажусь на теплый вулканический камень, закрываю глаза. Слушаю, как ветер накатывает волнами. Как деревья перешептываются над головой. Как крик ворона заглушает жужжание шмеля. Как перекликаются сольные голоса в общем птичьем хоре. Чувствую, как робкие лучи ласкают лицо и руки. Замираю в благодарности.

Хроники вынужденного заточения. 9 апреля. Сакаэ, Тиба Уже несколько дней наши друзья наблюдают через стеклянную дверь, как мы целыми днями сидим на кухне за обеденным столом. Это единственное пространство в жилище старушки Асо, где японская традиция уступила место европейскому удобству. Только здесь можно расправить плечи и прислониться к спинке высокого стула. Сегодня мы впервые услышали от друзей слово "кауч" без связи с "каучсерфингом". "Диван?" — “Да, диван!” Старый, грузный, ободранный кошками, но еще живой! Он выполз нам навстречу прямо из раздвижной стены дома Сатоси-сан. “Не пристало вам, западным людям, на полу сидеть!” Тащили мы этот диковинный для Японии предмет вчетвером обходными путями — через сад. В калитку диван не пролез, но зато втиснулся во входную дверь жилища старушки Асо. Вошел и сразу занял почетное место в гостиной перед буддийским алтарем. Экая неуклюжая европейская штуковина, подумали циновки-татами и перегородки-сёдзи, и хотели у

Хроники вынужденного заточения. 8 апреля. Сакаэ, Тиба Запорошило наш сад нежно-розовым снегом вишневых лепестков. Облетели вьюгой в одно мгновение. Сакура тем временем уже успела переодеться в зеленый наряд из свежих листьев.

Хроники вынужденного заточения. 5 апреля. Сакаэ, Тиба С сегодняшнего дня мы в добровольном заточении в доме старушки Асо , который расположился под холмом между старым кладбищем и древним храмом. У наших друзей есть по соседству родовой земельный участок . Местные фермеры засевают его рисом, а часть арендной платы возвращают мешками с крупой. Теперь утром по нашему жилищу разносится знакомый японский запах вареного риса. Иногда дождь наполняет каменную чашу под крыльцом. Тогда, спустившись с веранды во двор, можно через бамбуковую тросточку услышать многоголосие падающих капель. Они разлетаются внутри подземного кувшина как крошечные поющие бабочки. Этот перевернутый фонтан называется суйкинкуцу — “пещера водного кото”. Как будто добрые духи земли и дождя танцуют под звуки колокольчиков и японской цитры.

Хроники неудавшегося путешествия. 30 марта — 4 апреля. Киото Гуляли по благоухающему цветущему Киото без толп и почти без туристов. Вряд ли такое когда-нибудь еще повторится. Да и нужно ли? Всё же лучше пусть границы будут открыты! Мы тогда отправимся в поля, горы и деревни , где турист всегда был редким гостем.

Хроники неудавшегося путешествия. 29 марта. Хамамацу — Хиросима Сакуры расцветают пышными розовыми помпонами на зеленых шапках гор. На медленной электричке мы как будто переезжаем из одного мультяшного кадра в другой. За окном мелькают старые японские деревушки с одинаковыми домиками, похожими на игрушечные древние замки. На склонах на фоне лесной зелени выделяется, скорее, не розовый, а особый цвет лепестков японской вишни: со всеми оттенками от белого до светло-кораллового. Едем мы долго и далеко — в Хиросиму. Там сгоревший купол, окруженный новой зарождающейся жизнью, всё ещё кровоточит. Вывернутые металлические прутья и изувеченные лестницы торчат из раны. Совсем скоро реки памяти понесут опавшие лепестки по течению в море. Вряд ли нам удастся скоро забыть эту страшную весну. Даже без монументов.

Хроники неудавшегося путешествия. 28 марта. Каучсерфинг в Хамамацу Двадцать восьмое марта — наш последний каучсерферный день путешествия по Японии весной 2020 года. Все остальные хосты нам отказали из-за опасения заразиться коронавирусом. Сегодня мы ездили пробовать саке на пустую фабрику, около которой обычно останавливаются туристические автобусы. Сейчас здесь совсем безлюдно. За час, проведенный на дегустации, мы были единственными посетителями. Хозяин показал нам цех и разные виды риса, из которых изготавливается саке. Поговорили с ним о странствиях. Оказалось, что он сам немало поколесил по свету. Родом он с Хоккайдо, с семьей переехал в Хамамацу, когда его отец решил создать свою пасеку. В России, говорит, у вас пьют медовуху. Медовуху я никогда не пробовала, но из саке мне больше всего понравился молочный со вкусом йогурта, в котором всего шесть процентов алкоголя. На прощание хозяин подарил нам одноразовые маски, чтобы мы обязательно надевали их в поездках. “Safety first”, — с