Meitar - Har Amasa. Israel National Trail. День 34
От Мейтара до Хар-Амасы по Тропе Израиля
“Яир, наш пастух, заметил чужака возле овчарни и поехал проверить, кто там бродит. Жена Яира, оставшись дома одна, забеспокоилась и позвонила мне. Я сел в джип охраны и поехал вслед за ним. Незнакомец сказал нам, что просто прогуливается на природе. В таком случае мы всё равно обязаны доставить палестинца на проверку в армейский пост у въезда в поселение. Мы посадили его в джип на заднее сиденье, я завел машину и медленно тронулся. Рядом со мной лежала винтовка. Вдруг я почувствовал сильный удар и в зеркале увидел нож. Я схватил руку нападавшего и одним движением вонзил нож в сидение. Мы вытащили его из машины, завязалась драка. Нам с Яиром удалось скрутить его и уложить обратно в джип. Мы передали палестинца полиции, а при обыске у него обнаружили гранату на поясе.
По деревне быстро расползлись слухи. Кто-то из разъяренных соседей вышел и прикончил преступника, выпустив в него семь пуль, за что позже получил пожизненное.
Потом меня спрашивали в интервью по радио, почему я сразу не убил человека, который пытался всадить мне нож в сердце. Но я не умею убивать! Я живу на этой земле столько лет, но ведь не просыпаюсь с мыслью, что надо убивать!”
Мойше замолкает и всматривается во мглу над пустынными холмами за окном. У него тяжелые крепкие руки и седая кудрявая шевелюра. Отец его, венгерский еврей, потерял жену и одного ребенка в концлагере. Двух старших дочерей удалось спасти — их спрятали у христиан в деревне. После войны отец Мойше уехал в Палестину и никогда больше не возвращался на родину. В Израиле он снова женился и родил еще троих детей. “Когда шел дождь, родители выгоняли нас танцевать на улицу. Потому что это счастье! Благословение!” — смеется Мойше.
“Мы были одной из первых семей, основавших Сусию. Когда мы сюда приехали, здесь ничего не было. Только голая сухая земля. Мы посадили первые деревья, а теперь у нас целый вишневый сад, — рассказывает улыбчивая светлая женщина в длинной юбке и платке, прикрывающем ее густые волосы. Это жена Мойше, Шломит. — Все наши десять детей родились здесь. Мы верим в то, что эта земля ждала своих сыновей”.
По деревне быстро расползлись слухи. Кто-то из разъяренных соседей вышел и прикончил преступника, выпустив в него семь пуль, за что позже получил пожизненное.
Потом меня спрашивали в интервью по радио, почему я сразу не убил человека, который пытался всадить мне нож в сердце. Но я не умею убивать! Я живу на этой земле столько лет, но ведь не просыпаюсь с мыслью, что надо убивать!”
Мойше замолкает и всматривается во мглу над пустынными холмами за окном. У него тяжелые крепкие руки и седая кудрявая шевелюра. Отец его, венгерский еврей, потерял жену и одного ребенка в концлагере. Двух старших дочерей удалось спасти — их спрятали у христиан в деревне. После войны отец Мойше уехал в Палестину и никогда больше не возвращался на родину. В Израиле он снова женился и родил еще троих детей. “Когда шел дождь, родители выгоняли нас танцевать на улицу. Потому что это счастье! Благословение!” — смеется Мойше.
“Мы были одной из первых семей, основавших Сусию. Когда мы сюда приехали, здесь ничего не было. Только голая сухая земля. Мы посадили первые деревья, а теперь у нас целый вишневый сад, — рассказывает улыбчивая светлая женщина в длинной юбке и платке, прикрывающем ее густые волосы. Это жена Мойше, Шломит. — Все наши десять детей родились здесь. Мы верим в то, что эта земля ждала своих сыновей”.
Прошли: 24 км от Мейтара до Хар-Амасы. Уже пустыня — северный Негев. Вокруг каменистые холмы, уходящие в бесконечность. Проходили бедуинское поселение, где нам пришлось палкой защищаться от злых собак. Видели пару лис на холмах. День был довольно сложный со многими спусками и подъемами.
Ночевали: У ангелов тропы в Сусии — еврейском поселении на горе Хеврон, куда доехали автостопом через чекпойнт.
Ночевали: У ангелов тропы в Сусии — еврейском поселении на горе Хеврон, куда доехали автостопом через чекпойнт.
Comments
Post a Comment